Благотворительный фонд помощи детям

Я, Кретова Людмила Николаевна, воспитываю одна ребенка инвалида Касимова Эмиля 2001 г. рождения (отец ребенка умер). Мой ребенок болен с детства, диагноз-ДЦП, задержка психо-речевого развития. Ему уже 12 лет. Эта история началась в тот момент, когда мне предложили обезболить роды. Спинальная анестезия тогда была новинкой, возможно доза оказалась слишком большой для ребенка. О том, что произошло тогда в роддоме, сейчас сложно судить объективно, но факты были такие: младенец, родившийся здоровым, после родов спал целые сутки. Новорожденный лежал в палате со мной, после появления на свет его не успели приложить к груди, он не получал жидкости. Я очень беспокоилась: ребенок голодный. «Врач не назначил — значит, не положено» — отвечала мне медсестра. Но когда малыш проснулся, он уже не захотел, точнее не смог взять грудь, не взял и бутылочку — пропали рефлексы.

На третьи сутки у Эмиля начались судороги. В день, когда меня с сыном должны были выписать из роддома, у Эмиля начались судороги, его увезли в реанимацию. Когда супруг узнал, он потребовал объяснения у врачей, ведь после родов педиатр, осмотрев малыша, сказала, что ребенок здоров. На что главный врач смог только развести руками. У него произошел отек мозга, вероятной причиной, как мне потом сказали врачи, является обезвоживание. От кровоизлияния пострадал мозг Эмиля и, в особенности, речевой центр. Первый месяц мы с Эмилем провели в больнице, где не давали никаких надежд на выздоровление, со слов врачей Эмиль не сможет ни ходить, ни сидеть, ни умственно развиваться. Врачи предлагали отказаться от моего родного сыночка и отдать его в детский дом. Но мы с мужем даже не могли допустить таких мыслей и решили бороться, пока есть силы.

До рождения сына я работала бухгалтером, теперь занимаюсь реабилитацией сыночка. Плавание, массаж, гимнастика, занятия с дефектологом, иглоукалывание, медикаментозное лечение, поездки в клиники и реабилитационные центры. Эмиль в переводе с латинского означает «упорный». Имя для сына выбрал отец, он принимал самое активное участие в лечении и очень переживал. Семь лет назад отец Эмиля, Роберт скоропостижно скончался от инфаркта. Эмиль — первенец Роберта, долгожданный и поздний ребенок. Отец надеялся, что сын станет его гордостью, как мог, старался поставить его на ноги, вылечить, но вот в 51 год сердце не выдержало.

Свой первый шаг Эмиль сделал в два года три месяца при очень активном лечении. С раннего возраста я старалась ловить моменты, когда сын стоит прямо и смотрит прямо, теперь ловить не приходится, усилия не пропали даром — координация налаживается, но пока мальчику проще идти, когда я держу его под руку. А вот заговорить мой сыночек не может до сих пор. Моими стараниями он ходит в школу, в 5 класс. Правда, мы сидим с ним за одной партой, иначе не получается. В классе, где учится Эмиль, собраны дети с нарушениями речи, плохо говорящие, их всего четыре человека на весь Саратов — трое детей с аутизмом и Эмиль. Преподавание ведется по специальной методике. То, что этот класс есть, мы — мамочки считаем счастьем и своей большой победой, открыть его было непросто, пришлось бороться. Правда, школа далеко от дома, в центре, но по сравнению с возможностью учиться это уже мелочи.

Раньше лечение сына оплачивал отец, после его смерти мне пришлось отказаться от самых дорогих курсов лечения.

Врачи рекомендуют пройти курс лечения в центре патологии речи и нейрореабилитации г. Йошкар-Ола, но лечение дорогостоящее и я не в силах оплатить его самостоятельно. С этим связана надежда, что Эмиль сможет заговорить.